Ну всё, готовьтесь морально, меня понесло.
Я всё вот щас как на духу выложу.
Штора оторвалась? А, черт с ней.
Знаете, я ненавижу удалять смс, но иногда все-таки приходится, и ты хмуришься, перечитываешь, убираешь по одной, что не жалко, но с каждым разом выбирать всё труднее, а переписывать и сохранять - оно же глупо как-то, и удаляешь, а под конец остаются только самые-самые, на которые рука не поднимается.
У вас много таких есть?
**
А ещё знаете, иногда пишешь нечто настолько правильное, нужное и искреннее, и хочешь, чтобы это что-то непременно дошло до адресата, потому что самой что-то подобное вслух сформулировать - ну невозможно же, но боишься, естественно, и закрываешь, и не отправляешь, чем больше откроешься-тем сильнее ударят, а то как же - напоминает и мерзко шепчет какой-то голос, ага, глупости, но срабатывает ведь, и ощетиниваешься, и смущаешься, и прячешь, но это самое что-то невыразимое начинает просто распирать и глупости делать начинаешь, и словами рассказать уже просто невозможно, потому что пошло и пафосно почему-то на словах всегда выходит.
Мы всегда боимся признаться в своих слабостях, в своих пристрастиях, мы боимся искренне признаться в любви к самым разным людям, нам, таким толерантным, неудобно искренне признаваться в неприязни, мы закроем, зашхерим - подальше. До взрыва.
Нам кажется, что над нами посмеются или обидятся до разрыва, не сделав выводов, нам кажется, что в одном случае легче перетерпеть, а в другом - позлословить за спиной. Мы все слишком зависим друг от друга, чтобы быть откровенными.
И это просто невыносимо, невыносимо же, маски дурацкие носить, изображать что-то, господи, как надоело.
Наверное, это и принято называть Социализированностью, наверное это и принято считать Адекватным поведением.
Да к чёрту это всё.
**
Маш, ты знаешь, ты меня тогда в июле на встрече с Громыко в Буквоеде жутко взбесила.
Марин, ты знаешь, когда ты меня весной долбанула по голове в ответ на то, что я пыталась рисовать на тебе рыбок - то я была просто покорена и абсолютно очарована.
К слову пришлось.
**
И я сейчас сижу и рыдаю, и ржу истерично, потому что невозможно же даже выразить всё, что хочется, как будто на ноль делю, как будто пытаюсь пропустить сквозь себя бесконечность, и она уже поймала, и не отпустит, разорвёт сейчас.
Чувств, мыслей, образов - всего слишком много, а я такая маленькая, сломаюсь, эй, мир, полегче.
**
И когда другой совершает подвиг - т.е. раскрывается сам, первым, также, быть может, боясь, но раскрывается и смотрит доверчиво, то это просто поражает, ошеломляет и заставляет скулить от невыразимого восторга вперемешку со стыдом - от того, что он сказал в открытую практически всё тоже самое, что ранее, под замок, написал ты. Какой-то сверхъестественый уровень понимания.
**
А что вы видите, когда смотрите на старых-старых практически беспомощных людей? Страаашно?
**
Уснуть бы до четырёх.