Оно возвращается, захлестывает волной, сначала легонько совсем, а затем сильнее, чуть с ног не сваливает, пробуждает от спячки, о да, спасибо.

Небо изумительное, густое, синее, дождём пахнет и прохлада, и фонари, и лавочки, и глаза у Мари наконец сияют. Вдруг бежать начинаешь быстро так, будто тебе снова пятнадцать-шестнадцать, и влюблённая, и по крышам, а потом прыгаешь вперёд, мягко, как кошка, метра на полтора, и с лёгкостью, бегом-прыжками до дома.

Всю эпопею перечитывашь и подвываешь внутренне от того, что не пробирает как раньше, и местами наивно, местами всё интуитивно понятно, а посему неинтересно, а потом ррраз! - и вот оно, накрыло, как всё просто-то было оказывается, и не страшно, а очень даже весело, дабудетсвет.

Водичка! Прохладная-зелёная, ах.

Звоню Марине - и башню сносит, эта сумасшедшая очаровательная взъерошенная птица всегда вносит весомую долю безумия в моё размеренное обывательское прастигоспади существование, прибедняйся больше . Вечерний город, корявая связь, корзинка-магазин-очередь-забыла деньги. Musе пробрал внезапно где-то между второй и третьей смс, между пятой и шестой ступенькой.

Дорогое мироздание!

Я уверена, что жизнь без вспышек эмоций, продирающих до нутра, без впечатлений, без перемен, без травы разнообразной-соли-добавить-по-вкусу - пресная какая-то, бесполезная, бестолковая, и страшно становится, когда гнёзда вить начинают, устраиваться поудобнее, в плед закутываться и начинают жить Как Положено или Как Все, тоже формула ужасная, знаете ли. "ЖИЛА и ЛЮБИЛА", например, усраться можно.

Поэтому пусть идут в задницу все те, кому не нравится моя личная трава и мои немногочисленные, но страстно любимые объекты-субъекты фанатизма-нежной привязанности, в задницу пусть идут те, кто ухмыляется над "чрезмерной восторженностью", все Взрослые и Знающие-Как-Надо-Правильно, оля-ля!